"Спасутся ли все?" Леонов Алексей Михайлович

Незадолго до Своих Крестных страданий, Смерти (и Воскресения) Господь озвучил провозвестие об имеющем вскоре осуществиться всеобщем Искуплении людей: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Ин. 12:32). В эпоху распространения оригенизма данное положение, наряду с прочими библейскими высказываниями, служило сторонникам учения о всеобщем апокатастасисе (восстановлении) и будущем приобщении к Царству святых всех без исключения людей сильнейшим богооткровенным свидетельством, оправдывающим и будто бы даже подтверждающим их неопровержимость, правоту.

В настоящее время подобные воззрения также имеют сторонников (или, по крайней мере, сочувствующих (этим идеям) мыслителей). Вот, например, что пишет по данному поводу профессор Московской Духовной академии А.И. Осипов: «Одни Святые Отцы говорили о вечности мучений:
1) просто веря в это, не ставя никаких вопросов;
2) поскольку отказывались отвечать на этот сложнейший вопрос и потому без объяснений приводили известные слова Евангелия;
3) по любви, чтобы удержать людей от греховной жизни и последующих геенских (хотя бы и не вечных) мучений;
4) поскольку отождествляли канонические границы земной Церкви с Церковью Телом Христовым и отсюда, в частности, рассматривали принятие Крещения здесь как безусловное требование спасения.
Другие Святые Отцы писали о возможности спасения нехристиан и даже всех людей, поскольку:
1) не видели другого ответа на вопрос: почему Бог-Любовь дает жизнь тем, которые изберут путь зла и будут вечно пребывать в нескончаемых страданиях?
2) познав Божественную любовь, они не могли представить себе бесконечных мучений творений Божиих;
3) тот факт, что ветхозаветные праведники, благоразумный разбойник, многие мученики и др., не принявшие здесь Таинства Крещения, тем не менее, по учению Церкви, спаслись, свидетельствует, что ее границы шире ее земных канонических пределов и что, следовательно, получение дара благодати Крещения и вхождение в Тело Христово (см. Кол. 1:24) возможно и там;
4) они не усматривали в таком понимании вечной участи человечества никакого противоречия словам Христовым о том, что пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную (Мф. 25:46), видя в них большее, чем прямой смысл. Как и сама Церковь в совершенно ясных, кажется, словах Христовых о необходимости человеку для спасения принятия Крещения и Евхарстии, увидела не букву, а дух, и причислила многих, не принявших этих Таинств (праведников Ветхого Завета, новозаветных мучеников), к лику святых» [1, с. 127-128].
Рассмотрим данный пассаж. Для удобства рассредоточим указанное профессором А.И. Осиповым обоснование и внимательно исследуем некоторые из перечисленных во фрагменте аргументов (исследование прочих «аргументов» см. в статье: «Вечны ли адские муки?»).
Сначала определим, насколько справедливо суждение о том, что «Святые Отцы говорили о вечности мучений: 1) просто веря в это, не ставя никаких вопросов; 2) поскольку отказывались отвечать на этот сложнейший вопрос и потому без объяснений приводили известные слова Евангелия». Для того, чтобы разрешить наше недоумение, обратимся к учению Церкви, проповедовавшемуся (ею) на раннем этапе развития: прибегнем к Преданию и посмотрим, что говорили о будущих муках христианские авторы первых веков.
Одним из наиболее древних дошедших до нас памятников церковной письменности является «Учение двенадцати апостолов (Дидахэ)» (кон. I в.). Главным направлением этого произведения является учение «о двух путях»:
«Два есть пути, один — жизни и другой — смерти, и велико различие между этими двумя путями» [3, с. 41]. Согласно обозначенному источнику, путь жизни — путь в Боге, жизнь по вере: «Ты, Владыко, Вседержитель, создал все Имени Твоего ради, пищу и питие дал человекам в наслаждение, чтобы благодарили Тебя. Нам же Ты даровал духовную пищу и жизнь вечную чрез <Иисуса>, Отрока Твоего» [3, с. 53], исполнение заповедей: «Если можешь понести все иго Господне, будешь совершен, если же не можешь, что можешь, то делай» [1, с. 49 - 50]; он (путь жизни) стяжается в Церкви, подразумевает общение со святыми [1, с. 47], всецелое единение верующих между собой: «Как был этот [Хлеб] преломленный рассеян по горам и, собранный, стал един, так да соберется и Церковь Твоя от концов земли в Твое Царство» [3, с. 52-53] (отметим, что и термин «спасение», как эквивалент греческого слова «σωτηρία», имеет, помимо значений: «благо», «сохранение», «счастье», значение: «целение» — единение, приведение в цельность). Согласно «Дидахэ», путь смерти — жизнь вне Христа, не по Христу. Путь этот таков: «Прежде всего, он лукав и исполнен проклятия» [3, с. 49]. Отсюда и призыв: «Смотри, чтобы кто тебя не заблудил с сего пути учения, поскольку учит тебя вне Бога» [3, с. 49]. Результатом шествия по первому пути будет вечная блаженная жизнь, по второму — смерть.
Отметим, что произведение не дает ни малейшего повода думать о будущей «смерти» как о временном и ограниченном пребывании грешников вне Царства Славы; как о смерти, имеющей однажды обратиться в блаженную жизнь. Напротив, учение построено на жестком противопоставлении будущего, преисполненного радостью состояния праведников участи погибших во грехах беззаконников: вечная блаженная жизнь (с одной стороны) — вечная смерть (с другой). Позже святитель Кирилл Александрийский (V в.) повторит эту мысль: «Как для впавших в телесную болезнь необходимо терпеть и переносить ужасные муки и страдания, а кроме того еще лишаться и благ здоровья, таким же точно образом, полагаю, и очутившиеся в аду и несущие там равномерное грехам возмездие одновременно и подвергаются беде наказания, и лишаются сладости надежды святых. Поэтому-то Господь наш Иисус Христос и говорит, что не только умрут в грехах своих, но и не взойдут в вышние обители. Связав их как бы двойным ужем, он старается извлечь их из присущего им безрассудства, всячески спасая погибшее, связуя разорванное и исправляя сокрушенное» [6, кн. 3, с. 190-191]. Об этой именно смерти провозвещает Тайнозритель Иоанн Богослов: «Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти» (Откр. 20:6) (ср.: св. Андрей Кесарийский: «Явные и достойные сожаления суть мертвецы те, которые не спогреблись Христу и не совоскресли с Ним в Крещении, но пребывают в греховной мертвенности. Они не живут с Ним, пока не пройдет... совершенное число лет, продолжающееся... с Первого Его Пришествия до славного явления Второго, но, как родившиеся от земли, а не от Духа, в землю и возвратятся, ибо их смерть — начало будущих мучений. А принимавшие участие в первом воскресении, то есть в восстании от умерщвляющих помышлений и мертвых деяний, суть блаженны, ибо они не испытают второй смерти или бесконечных мучений... Итак... Первая есть смерть телесная, посланная в наказание за человеческое преслушание, вторая — мука вечная» [15, с. 186-187]).
По большому счёту, учение «Дидахэ» вполне сопоставимо со словами Христа: «Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет» (Мк. 16:16), а также с наставлением: «Входите тесными вратами, потому что широки́ врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны́ врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7:13-14). Об этом, в свое время, свидетельствовал и святой апостол Павел: «Кто не любит Господа Иисуса Христа, анафема, марáн-афá» («А́ще ктó не лю́битъ Гóспода Иисýса Христá, да бýдетъ прóклятъ» (1 Кор. 16:22)), об этом же учили и Отцы (в частности, священномученик Киприан Карфагенский (III в.): «Тот не может уже иметь Отцом Бога, кто не имеет матерью Церковь. Находящийся вне Церкви мог бы спастись только в том случае, если бы спасся кто-либо из находившихся вне ковчега Ноева» [11, с. 14]). Последние слова особенно остро высвечивают связь между спасением и следованием по стопам Христа и не предоставляют оснований для заключения о присоединении грешников, не принявших Спасителя, к Царству святых.
С другой стороны, и простая номинальная (бесплодная) принадлежность человека к обществу верующих также не служит гарантией будущей блаженной жизни. Вот что об этом пишет преподобный Ефрем Сирин (IV в.): «Смотрите, чтобы не оказаться нам только по имени христианами, а по нравам — язычниками. Христианство есть подражание Христу по мере сил. Если понадеемся на Святое Крещение и вознерадим о прочих заповедях, то мы — неверные. Христос нисколько не воспользует нам, пребывающим в пороке и грехе, ибо слышали мы, что говорит Он в Евангелии: Не вся́къ глагóляй Ми́: Гóсподи, Гóсподи, вни́детъ въ Цáрствiе Небéсное: но творя́й вóлю Отцá Моегó, Иже éсть на небесѣ́хъ (Мф. 7:21)... Посему и мы, возлюбленные и христолюбивые, будем подвизаться, каждый по мере сил, чтобы не оказаться вовсе бесплодными, ибо тогда постигнет нас вечное мучение. Как в нашей воле грешить (поскольку Бог допускает это нашей свободе), так в нашей же воле делать правду, поскольку Бог содействует в этом нашему намерению. Посему возлюбим путь узкий и тесный, потому что, идя им, будем царствовать со Христом. Будем же избегать хождения по широкому и пространному пути, который приводит нас к нескончаемому мучению, сверх же всего, братия, будем делать добро, сколько есть в нас к тому разумения; умертвим плотское мудрование, чтобы не оказаться врагами Божиими... Будем плакать здесь, христолюбивые братия, чтобы угасить нескончаемый пламень, потому что живущие весело здесь будут осуждены там» [4, т. 2, с. 250-251].
Данное наставление всецело соответствует предупреждению: «Не всякий, говорящий Мне: Господи! Господи!, войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7, 22-23).
Обратим внимание на то, что предостережение Спасителя изложено не в условной, а в сугубо утвердительной форме, как это, собственно, отражено и в Откровении святого Иоанна Богослова: «И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места. И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими. Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим. И смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное» (Откр. 20:11-15)...
Мысль, схожую по звучанию с изложенной в «Учении двенадцати апостолов», встречаем и в «Послании апостола Варнавы» (1-я пол. II в.):
«Два пути учения и власти, один — света, другой — тьмы. Но велико различие между этими двумя путями. На одном поставлены светоносные ангелы Божии, на другом — ангелы сатаны. Бог есть Господь от веков и в века; сатана есть начальник времени и беззакония» [3, с. 112]. «...Блаженны те, которые, надеясь на крест (древо), низошли в воду; ибо получат награду во время свое... Мы сходим в воду (Крещения. — А. Л.) полные грехов и нечистоты, а восходим из нее с приобретением — со страхом в сердце и с надеждою на Иисуса в духе... Кто будет слушать проповедующих и уверует, тот будет жить вовек» [3, с. 104]. И далее: «Получив отпущение грехов и надежду на имя Господне, мы соделались новыми, совершенно вновь созданными; поэтому в обиталище наших сердец, в нас истинно Бог живет... Он открыл нам, рабам смерти, двери храма, т. е. уста, Он дал нам покаяние и ввел нас в нетленный храм. Кто поэтому желает спастись, тот взирает не на человека, но на Того, Кто в нем живет и говорит в нем» [3, с. 111]. Как видно из заключительного предложения, спасение ставится автором в прямую зависимость от действенной веры (того или иного человека) во Христа. Отсюда и воззвание: «Будьте же учениками Божиими, испытывая, чего требует от вас Господь, и делайте это, дабы вы спаслись в день суда... Спасайтесь, чада любви и мира!» [3, с. 115]. Что же касается черного, смертоносного пути: «путь тьмы искривлен и исполнен проклятия. Ибо есть путь вечной смерти и наказания; на нем все то, что погубляет душу людей» [3, с. 114]. Следовательно, для того чтобы стяжать себе вечный блаженный покой: «...узнав заповеди Господни... надлежит поступать сообразно с ними. Ибо исполняющий их прославится в Царстве Божием, а избирающий другое погибнет вместе со своими делами» [3, с. 114].
Обратим внимание на то, что и в данном послании будущая смерть не определяется как ограниченная тем или иным временным интервалом, но обозначается наименованием «вечная», выступая прямой антитезой нескончаемой жизни святых (ср.: свт. Василий Великий (IV в.): «Ибо если будет когда-нибудь конец вечному мучению, то и вечная жизнь, без сомнения, должна иметь конец. А если не позволяем себе помыслить о жизни, то какое основание — полагать конец вечному мучению, когда при том и другом одинаково находится приложение: вечный? Идут сии, сказано, в муку вечную, праведницы же в живот вечный (Мф. 25:46) [5, т. 2, с. 302]).
О необходимости праведной жизни (по Христу, со Христом, во Христе) для стяжания будущих благ повествует и автор «Святого Климента епископа Римского второго послания к Коринфянам»: «...знайте, братья, что странствование плоти нашей в мире этом мало и кратковременно, а обещание Христово велико и дивно, именно: покой будущего царства и вечной жизни. Чем же можем мы достигнуть этого, если не жизнью благочестивою и праведною, мирские блага почитая чуждыми для себя и не желая их? Ибо если мы желаем приобрести их, то отступаем от пути правого» [3, с. 184]. Несколько ниже писатель противопоставляет между собой два взаимоконтрастных понятия: нынешний век и грядущий. Отсюда заключает о различии будущих состояний: праведников и беззаконников:
«Этот же век и будущий — два врага. Этот век проповедует прелюбодеяние, разврат, сребролюбие и обман, а будущий — отрицается их. Следовательно, нам невозможно быть друзьями обоих, а должно этот век оставить и прилепиться к тому. Подумаем, что лучше возненавидеть здешние блага, потому что они малы, кратковременны и тленны, и возлюбить те блага, как прекрасные и нетленные. Ибо, исполняя волю Христа, мы найдем покой; иначе ничто не избавит нас от вечного наказания, если мы презрим заповеди Его. И Писание говорит у Иезекииля, что “если восстанут Ной и Иов и Даниил, то не спасут они детей своих, находящихся в плену”. Но если и эти праведники не могут своими правдами спасти детей своих, то какая надежда у нас войти в Царство Божие, если не соблюдем крещения в чистоте и непорочности? Или кто будет нашим ходатаем, если не найдут в нас дел благочестивых и праведных?» [3, с. 184-185].
Изложенный фрагмент ясно и определенно очерчивает положение о будущей непричастности беззаконников Царству святых (см. выше: «иначе ничто не избавит нас от вечного наказания, если мы презрим заповеди Его»).
В том же ключе, и даже используя ту же библейскую мысль, пишет Иустин Мученик (Философ) (II в.) (правда, в настоящем случае реплика адресована (главным образом) не широкому кругу читателей, а не уверовавшим во Христа иудеям):
«Сверх сего учители ваши и самих себя и вас прельщают, думая, что Царствие Небесное всем, от семени Авраамова и по плоти сущим людям, хотя бы впрочем и грешницы, и неверные, и к Богу непослушные были, непременно дастся. А что сего не будет, то Писания являют: иначе бо Исаия не рекл бы: « И áще не бы́ Госпóдь Саваóѳъ остáвилъ нáмъ Сѣ́мене, я́ко Cодóма ýбо бы́ли бы́хомъ, и я́ко Гомóрру уподóбилися бы́хомъ» («Если бы Господь Саваоф не оставил нам небольшого остатка, то мы были бы то же, что Содом, уподобились бы Гоморре». — А. Л.) (Ис. 1:9): и Иезекииль: «áще бýдутъ Нóе и Данiи́лъ и Иовъ, ни сы́нове, ни дщéри и́хъ спасýтся» ( «и если бы нашлись в ней сии три мужа: Ной, Даниил и Иов, – то они праведностью своею спасли бы только свои души, говорит Господь Бог... сии три мужа среди нее, – живу Я, говорит Господь Бог, – не спасли бы ни сыновей, ни дочерей, а они, только они спаслись бы, земля же сделалась бы пустынею» (Иез. 14:14-16). — А. Л.). Но ни отец вместо сына, ниже сын вместо отца, но кийждо грехом своим погибнем. И паки Исаия: “ýзрятъ трýпы человѣ́ковъ преступи́вшихъ мнѣ́: чéрвь и́хъ не скончáется, и óгнь и́хъ не угáснетъ, и бýдутъ въ позóръ вся́цѣй плóти” (Ис. 66:24)» [9, с. 190]. Озвученное автором свидетельство Исаии всецело сочетается с учением Христа: «И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает» (Мк. 9:43).
Тождественное вышеобозначенному мнение обнаруживает и другой раннехристианский Церковный писатель — Ерм (II в.), в известном произведении «Пастырь». Так, обрисовывая преподанное ему в Откровении видение, иллюстрирующее созидание Церкви под образом башни, тайнозритель свидетельствует:
«...строилась квадратная башня... шестью юношами («первозданными ангелами Божиими, которым Господь вверил все Свое творение для того, чтобы они умножали, благоустрояли и управляли Его творением: посредством их будет окончено и строение башни» [3, с. 232]. — А. Л.)... Многие тысячи других мужей («святых ангелов Господа» [3, с. 232], низших по чину, нежели первые шесть. — А. Л.) приносили камни (символизирующие верующих, не вполне-верующих и даже негодных (см. ниже). — А. Л.)). Некоторые доставали камни из глубины (из воды. — А. Л.), другие — из земли и подавали тем шести юношам, они же принимали их и строили. Камни, извлекаемые из глубины, прямо клали в здание, потому что они были гладки и спайками своими хорошо приходились к другим камням, и так плотно прикладывались один к другому, что соединения их нельзя было заметить. Таким образом, здание башни казалось построенным как будто из одного камня. Из прочих камней, приносимых из земли, одни были откладываемы, другие полагались в здание, а некоторые были рассекаемы и отбрасываемы далеко от башни. Из тех иные камни были полагаемы около башни и не употреблялись для здания, потому что некоторые из них были шероховаты, другие с трещинами, а третьи были светлы и круглы и не годились для здания башни. Камни же, которые отбрасывались далеко от башни, видел я, падали на дорогу и, не оставаясь на ней, скатывались с дороги: одни — в место пустынное, другие попадали в огонь и горели, иные упадали близ воды и не могли скатиться в воду, хотя и стремились попасть в нее» [3, с. 230-231].
Собственно говоря, образ сложения Церкви как здания отображен и в Священном Писании: «Итак вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу, быв утверждены на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем, на котором все здание, слагаясь стройно, возрастает в святый храм в Господе, на котором и вы устрояетесь в жилище Божие Духом» (Еф. 2:19-22). Он также встречается в раннехристианском катакомбном изобразительном творчестве [3, с. 231]).
В видении Ерма камни символизировали людей. При этом различное состояние камней указывало на различия духовно-нравственного состояния олицетворяемых личностей. Для нас же, в связи с узконаправленностью темы, особенно интересно свидетельство Ерма об отбрасываемых в сторону и рассекаемых камнях: они «суть сыны беззакония, которые уверовали притворно и от которых не отступила неправда всякого рода; потому они не имеют спасения, что не годны в здание по неправдам своим, – они рассечены и отброшены далеко по гневу Господа за то, что оскорбили Его» [3, с. 233]. Как видно из цитаты, охарактеризованные выше беззаконники «не имеют спасения».
В другом месте «Пастыря» повествуется и о «прочих» камнях: «Прочие же камни, которые... были отброшены далеко от башни, катились по дороге и с дороги скатывались в места пустынные, означают тех, которые, хотя уверовали, но, по сомнению своему, оставили истинный путь, думая, что они могут найти лучший путь. Но они обольщаются и бедствуют, ходя по путям пустынным. Камни, упавшие в огонь и горевшие, означают тех, которые навсегда отпали от живого Бога и которым по причине преступных похотей, ими творимых, уже не приходит на мысль покаяться» [3, с. 234]. Для таких камней пока еще «есть... покаяние; но в этой башне не могут они иметь места, а пойдут в иное, низшее место, и притом уже тогда, когда они пострадают и исполнятся дни грехов их. И за то они будут переведены, что приняли слово истинное. И тогда избавятся они от наказаний своих, если придут на сердца их порочные дела, которые они творили, и покаются. Если же они не очувствуются, то не спасутся по упорству сердца своего» [3, с. 234-235]. Что обозначает определение «низшее место», в данном пассаже не разъясняется. Возможно, здесь следует видеть указание на некоторое относительное участие грешников в грядущих благах, возможно — на некоторое послабление мук (ср., опять же: «А кто те камни, которые были откладываемы и полагались возле башни?» — «Это те, которые согрешили и желают покаяться; потому они брошены невдалеке от башни, что будут годны в здание, если покаются. Посему желающие покаяться будут тверды в вере, если только принесут покаяние теперь, когда строится башня. Ибо когда строение окончится, то они уже не будут иметь места, где могли бы быть положены в самом здании, и будут отвержены, только будут лежать при башне» [3, с. 233]).
Допустимость суждения о некоей относительной причастности воскресших будущим нетленным благам признается и другими христианскими авторами, в частности, преподобным Ефремом Сириным: «Горе тому, кто гнусные дела свои утаивал во тьме, кто грешил и скрывался, чтобы обмануть всякого; кто, видя такового, нечествовал и лгал, чтобы обмануть всякого, слушающего его. Господи, да покроют меня крыла благости Твоей, потому что перстами будут там указывать на грешника и непрестанно разглашать срамоту и тайные дела его. Мое дерзновение не смеет простираться далее сказанного мной. Но, может быть, найдется кто-нибудь дерзновеннее меня, и он скажет, что незнающие и неразумные, которые грешили по неведению, должны, однако же, понести наказание как виновные, и благий поселит их подле рая, и будут они питаться от райских крупиц» [4, т. 3, с. 164-165].
По-видимому, в формате такого понимания возможно спроецировать слова святого апостола Павла — «Ибо мы для того и трудимся и поношения терпим, что уповаем на Бога живаго, Который есть Спаситель всех человеков, а наипаче верных» (1 Тим. 4:10) — на будущее состояние людей, не причисляемых ни к явным беззаконникам, ни к праведникам. Вероятно, в этом контексте могут быть объяснены размышления и о «спасении» неправославных людей (ср.: Осипов А. И: «Один из известных русских святых подвижников-исповедников XX в. епископ Афанасий (Сахаров, + 1962) писал: “Для меня дороже всего православие. Я не могу его и сравнивать с каким-либо другим исповеданием, с какой-либо другой верой. Но я не дерзаю сказать, что все неправославные погибли безнадежно. У Господа многая милость, и многое у Него избавление”» [1, с. 116]). Так или иначе, наследование Царства святых ставится Ермом в прямую зависимость от образа временной (земной) жизни людей и не имеет безусловного, автоматически реализуемого распространения на всех: «От веры рождается воздержание, от воздержания — простота, от простоты — невинность, от невинности — скромность, от скромности — знание, от знания — любовь. Действия их чисты, целомудренны и святы, и кто послужит им и будет силен исполнять дела их, тот будет иметь обитель в башне со святыми Божиими» [3, с. 235]. «Никто не войдет в Царство Божие, если не примет имя Сына Божия» [3, с. 294]. И думать об этом следует прямо сейчас: «Позаботьтесь о себе, пока еще строится башня» [3, с. 306].
На прямой сопряженности веры и любви (человека) с наследованием (им) вечных Небесных Обителей настаивает и святитель Ириней Лионский (II в.). При этом вразумление сопровождается понятным комментарием: отчужденность нераскаявшихся грешников от Источника будущих благ явится прямым, непосредственным следствием их добровольного выбора и не будет являться (грубо понимаемым) актом нелюбви или мести, (юридически понимаемым) возмездием со стороны Вседержителя:
«И всем, соблюдающим любовь к Нему, Он дает свое общение. Общение же с Богом есть жизнь и свет, и наслаждение всеми благами, какие есть у Него. А тех, которые по своему произволению отступают от Него, Он подвергает отлучению от Себя, которое сами они избрали. Разлучение с Богом есть смерть, и удаление от света есть тьма, и отчуждение от Бога есть лишение всех благ, какие есть у Него. Поэтому те, которые через отступничество свое утратили вышеупомянутое, как лишенные всех благ, находятся во всяческом мучении, не потому, чтобы Бог Сам по Себе наперед подвергал их наказанию, но наказание постигает их вследствие лишений их всех благ. Но блага Божии вечны и без конца, поэтому и лишение их вечно и без конца, подобно тому как относительно неизмеримого света сами себя ослепившие или ослепленные другими всегда лишены сладости света не потому, чтобы свет причинял им мучение слепоты, но сама слепота доставляет им несчастье. И поэтому Господь говорил: “Верующий в Меня не судится”, — т. е. не отлучается от Бога, ибо он через веру соединен с Богом. “А неверующий уже осужден, потому что он не уверовал во имя Единородного Сына Божия”, — т. е. добровольно сам отлучил себя от Бога. “Суд же состоит в том, что cвет пришел в этот мир, но люди возлюбили более тьму, нежели свет. Ибо всякий, делающий худые дела, ненавидит свет, и не идет к свету, чтобы не обличились дела его. А поступающий по правде идет к cвету, дабы явны были дела его, потому что он действовал в Боге”» [10, с. 513].
Рассмотрим очередное высказывание профессора А.И. Осипова: «Святые Отцы говорили о вечности мучений:... по любви, чтобы удержать людей от греховной жизни и последующих геенских (хотя бы и не вечных) мучений» [1, с. 127]. Что здесь имеется в виду?..
Очевидно, что данное предположение допускает (как минимум) два взаимопротивоположных варианта:
1) Святые Отцы, рассуждая о вечности мук, «по любви» проповедовали именно истину и, следовательно, учение о нескончаемости мук соответствует правде;
2) осознавая, что на самом деле будущие муки конечны, Святые Отцы, тем не менее, обозначили их как бесконечные, с целью нагнетания на спасаемых большего (ложного) страха, для того, чтобы последние активнее боролись со грехом.
Вероятно, автор имеет в виду не первый, а второй вариант (в противном случае, он бы вступил в противоречие с собой). Но приложима ли подобная характеристика к Отцам? Едва ли, поскольку подразумевает (за ними) странное и неправдоподобное отношение к Преданию Церкви (правильность которого высказана преподобным Викентием Лиринским (V в.) в следующих словах: «Что такое предание? То, что тебе вверено, а не то, что тобой изобретено, то что ты принял, а не то, что ты выдумал, дело не ума, но учения, не частного обладания, но всенародной передачи, дело, до тебя дошедшее, а не тобою открытое, в отношении к которому ты должен быть не изобретателем, но стражем, не учредителем, но последователем, не вождем, но ведомым... Что тебе вверено, то пусть и остается у тебя, то и передавай. Не хочу, чтобы вместо золота подставлял ты нагло свинец или обманом – медь; не нужно мне золота по виду, но дай мне золото настоящее» [12, с. 75]).
Не случайно Святые Отцы возражали против интерпретации вечности мук в смысле (их) конечности. Вспомним, что говорил по настоящему поводу блаженный Августин (V в.):
«...напрасно некоторые, даже весьма многие, по человеческой благожелательности сострадают вечному наказанию и не верят, что оно будет именно таковым. Не становясь в явное противоречие с Божественными Писаниями, они по своему усмотрению обходят все суровое, что, по их мнению, сказано скорее для устрашения, и останавливаются на более мягком изречении» [13, с. 68]. Не оставим без внимания и укоризны святителя Василия Великого: «если при таком числе подобных свидетельств, находящихся во многих местах Богодухновенного Писания, многие еще, как бы забыв о всех подобных изречениях и определениях Господних, обещают себе конец мучению, чтобы свободнее отваживаться на грех, то сие, конечно, есть одна из козней диавольских. Ибо если будет когда-нибудь конец вечному мучению, то и вечная жизнь, без сомнения, должна иметь конец» [5, т. 2, с. 302]...
Исследуем еще одно суждение профессора: «Святые Отцы писали о возможности спасения нехристиан и даже всех людей, поскольку... тот факт, что ветхозаветные праведники, благоразумный разбойник, многие мученики и др., не принявшие здесь Таинства Крещения, тем не менее, по учению Церкви, спаслись, свидетельствует, что ее границы шире ее земных канонических пределов и что, следовательно, получение дара благодати Крещения и вхождение в Тело Христово (см. Кол. 1, 24) возможно и там» [1, с. 127].
Насколько оно справедливо? Судите сами.
Таинство Крещения было установлено Господом во времена Нового Завета, и, следовательно, его благодатное действие не могло распространяться на людей, живших в ветхозаветный исторический период, являвшийся лишь приуготовлением человеческого рода к Пришествию Христа. Во-вторых, благодатное омовение грешников в Крещении путем троекратного погружения в воду связано с телесностью (крещаемых) людей. Во время же схождения Спасителя во ад Его общение осуществлялось «лишь» с душами (почивших). В отношении же живущих земной жизнью людей Он ясно определил: «Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет» (Мк. 16:16).
Относительно «крещенности» новозаветных мучеников существует убеждение (озвученное, в нижеприведенном варианте, святителем Кириллом Иерусалимским (IV в.)): «Кто не принимает крещения, тот спасения не имеет, кроме только мучеников, которые и без воды получают Царство Небесное. Ибо Спаситель, искупляя вселенную Крестом и будучи пронзен в ребро, извел из него кровь и воду, чтобы одни во времена мира крестились водой, другие во времена гонений крестились собственной кровью. Да и мученичество Спаситель назвал крещением, говоря: Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь (ἢ τὸ βάπτισμα ὃ ἐγὼ βαπτίζομαι βαπτισθῆναι)? (Мк. 10:38)» [14, с. 42].
Случай с разбойником тоже — особый. Он объясняется так. Когда страждущий на Кресте Спаситель, преданный Иудой, оставленный учениками (в частности — отрекшимся Петром), искупал человеческий род, в Его адрес сыпались насмешки и хулы, в том числе, со стороны одного из пригвожденных близ Него злодеев. Сердце же другого — вздрогнуло. Разбойник осознал, что страдает за личные бесчинства, а Спаситель — за нас; в тот момент он раскаялся, выразил Христу сострадание, проявил неподдельную, чистую и бескорыстную веру. Это-то и не осталось незамеченным: небесная ширь, открытая ныне для праведников, разверзлась тогда и для него.
Вот, что об этом пишет преподобный Ефрем Сирин: «Когда Господь увидел, что вера его (пригвожденного разбойника. — А. Л.) больше веры многих, и что он помышляет не о муках своих, а о прощении грехов, то возвеличил его выше многих. И поскольку в молитвах своих он просил не о скором воздаянии за веру свою, так как казался себе малым и ничтожным, ибо разбойником был, посему Господь ускорил отдаленные дары Свои и дал близкое обетование, говоря: «сегодня» (будешь со Мною в Раю. — А. Л.), а не в конце мира. Итак, показал обильное милосердие Свое, по которому в тот же час, когда принял от разбойника веру, взамен ее даром дал ему неизмеримые дары, даром излил пред ним сокровища Свои, тотчас же перенес его в рай Свой и там поставил введенного (в рай) над сокровищами Своими... Так как иудеи избрали разбойника и отринули Христа, то Бог избрал разбойника и отринул их» [4, т. 4, с. 434]. И далее Святой Отец, словно нарочно, в противовес разбираемым ныне словам, выставляет акцент: «Но где же то (сказанное): “если кто не примет плоти Моей, не имеет жизни” (ср.: Ин. 6:53)? Слово апостола: "все мы, крестившиеся во Христа, в смерть Его крестились" (Рим. 6:3), — объясняет, что разбойник получил окропление отпущения грехов через Таинство воды и Крови, истекших из бока Христа» [4, т. 4, с. 434]. Исходя из изложенного, видно: заключение: «следовательно, получение дара благодати Крещения и вхождение в Тело Христово (см. Кол. 1:24) возможно и там» [1, с. 127] не представляется логически оформленным и строго безупречным.
Итак, «Православные народы веруют и исповедуют, что Иисус Христос — Единый и единственный Мессия, Спаситель, Искупитель рода человеческого от греха, Возродитель, Воплощенный Сын Божий от Девы Марии и Духа Святого, Бог от Бога, полнота Истины, Источник жизни, Победитель смерти, Причинник воскресения, единственный верный путь к верной цели, Судия живым и мертвым», «Он — и единственный путь к вечной жизни» (святитель Николай Сербский) [16, с. 27:28]. Господь — наш всеобщий Спаситель. Но стяжают блаженство — не все, а лишь те, кто пройдет по пути, обозначенному Новым Адамом: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14:6)...
См. также продолжение этой темы в статье: Зачем Богу мучить грешников вечным геенским огнем?

Леонов А. М. Преподаватель Догматического Богословия Санкт-Петербургского Института Религиоведения и Церковных искусств
1. Осипов А. Из времени в вечность. Посмертная жизнь души. М.: Изд. Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2011.
2. Святой Андрей Кесарийский. Толкование на Апокалипсис святого Иоанна Богослова. Мн.: Изд. Свято-Елисаветинского монастыря, 2005.
3. Писания Мужей Апостольских. М.: Изд. Издательского Совета Русской Православной Церкви, 2008.
4. Преподобный Ефрем Сирин. Творения преподобного Ефрема Сирина (в 4-х томах). Изд. Единецко-Бричанской Епархии Молдавской митрополии Московского Патриархата, 2003.
5. Святитель Василий Великий. Творения. М.: Сибирская Благозвонница, 2008.
6. Святитель Кирилл Александрийский. Творения. М.: Паломник, 2002.
7. Святитель Иоанн Златоуст. Огласительные гомилии. Изд. Герменевтика, 2006.
8. Майорова Н., Соколов Г. Шедевры русской иконописи. М.: Изд. Белый город.
9. Иустин Философ. Разговор с Трифоном иудеянином о истине христианского закона. Репринт. СПб.: Изд. Типографии Святейшего Синода, 1797.
10. Святой Ириней Лионский. Против ересей. Доказательство апостольской проповеди. СПб.: Изд. Олега Абышко, 2008.
11. Павлов Н. Церковь Воинствующая. СПб, 1997.
12. Преподобный Викентий Лиринский. О священном Предании Церкви. СПб.: Изд. Свиток, 2000.
13. Блаженный Августин Иппонский. Творения. СПб.: Изд. Алетейя; К.: Изд. УЦИИМ-Пресс, 1998.
14. Святитель Кирилл, архиепископ Иерусалимский. Поучения огласительные и тайноводственные. М.: Изд. Благовест, 2010.
15. Святой Андрей Кесарийский. Толкование на Апокалипсис святого Иоанна Богослова. Мн.: Изд. Свято-Елисаветинского монастыря, 2005.
16. Святитель Николай Сербский. Двести слов о вере и любви. Мн.: Изд. Свято-Елисаветинского монастыря, 2006.

Источник